Ёлка нарядная детям на радость
Новогодняя ёлка
В нашем сознании прочно укрепился миф о том, что Петр Великий вместе с переносом начала Нового года на 1 января, ввёл обычай отмечать этот день празднично украшенной ёлкой.
Но в знаменитом указе от 20 декабря 1699 года о праздновании Нового года говорится, что москвичи должны «по большим улицам, у нарочитых домов, пред воротами поставить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых, еловых и мозжевелевых…».
После смерти Петра новогодний указ, наряду с многими другими, был практически забыт. Восемнадцатый век, столь щедрый на грандиозные фейерверки и «иллюминации», ёлки не знал.
Как элемент украшения городского пространства ель прижилась лишь в убранстве кабаков. Их крыши стали украшать ёлками. По инерции они оставались там до следующего года, когда их заменяли новыми. Так в народе питейные заведения стали называться «ёлками». Отсюда и идет целый пласт ныне полностью забытых «ёлочных» эвфемизмов алкогольной тематики. Ёлку поднять — начать пить, идти под ёлку — пойти в кабак, напиться и другие.
Ёлка стала атрибутом домашнего, но не новогоднего, а рождественского праздника только с середины XIX века. Да и то лишь в состоятельных семьях Петербурга. Мода пришла от немцев, которых в городе на Неве было много. Над ёлкой иронизировали столичные журналы. А Святейший Синод вплоть до начала XX века периодически запрещал устраивать ёлки в светских детских учебных заведениях.
Но вот победила советская власть, и на ёлку начались новые гонения. В ёлке большевики увидели символ Рождества, отменённого ими. «Только тот, кто друг попов, ёлку праздновать готов».
Времена изменились, советская торжественность и идеология исчезли. Ёлка стала главным символом, объединяющим семью, поколения за праздничным новогодним столом. А дети, как и сто с лишним лет назад, водят хороводы вокруг зимней красавицы и поют немудрёную песенку: «Теперь она нарядная на праздник к нам пришла, и много, много радости детишкам принесла».
Ставить на Рождество в доме ёлку в первые полтора десятка лет советской власти было строжайше запрещено. Верующие делали это тайно, плотно занавешивая окна от чужих, недобрых глаз.
Но уже с середины 30-х годов ёлку реабилитировали. Правда, теперь она стала советской и новогодней. В ней новая власть увидела возможность идеологической пропаганды «светлого будущего». Красная звезда на ёлке напоминала уже не о Вифлееме, а о звёздах, горящих на кремлевских башнях. В форме ёлочек, стилизованных под кремлевские башни, делали детские новогодние подарки. Именно от Кремля, от курантов Спасской башни Новый год начинал свое торжественное шествие по стране.
В чем же секрет стойкого отторжения и неприятия ели? В том, что в славянской мифологии ель — дерево смерти. Еловым лапником выстилался путь похоронной процессии, еловые ветки бросали на могилу. Ёлка была связана с нечистой силой и злом. Вспомним хотя бы пословицу: «Венчали вокруг ели, а черти пели». Даже сейчас, в наш компьютерный век остатки тех знаний сохраняются в виде стойкого суеверия: «Ель сажать — к смерти» («смерть накликать»).
Картина прояснится еще более, если учесть, что день 1 января по старому стилю попадал в разгар зимних святок. Он имел языческое название «святой вечор». Святки — это время ряженных, маскарада, нарушение обыденного жизненного ритма. Церковь всегда преследовала языческие игрища. Для православного человека время святок — это дни испытаний. Согласно народным представлениям именно «в ночь под Новый год бесчисленные сонмы бесов выходят из преисподней…»
